"Каменные сны" Акрам Айлисли.

Предупреждение: Отзыв написан под угрозой шантажа со стороны азербайджанских френдов, сыгравшем на древнем как мир принципе "а тебе слабо?".

Давно я не читал столь болезненной прозы, лет пять точно, с прохановского "Последнего солдата империи". Одно из самых главных достоинств романа Айлисли в пику Проханову, именно его легкость. Текст увлекает и быстро читается, всего за пару часов, несмотря на довольно специфическое содержание.
Во многом он наверное последнее эхо отечественной перестроечной литературы с ее поисками вселенского смысла через бесконечную рефлексию собственной же вселенской вины позднесоветского интеллигента, по привычке перекладываемой на весь народ, причем серьезность данного метода задана априори.
Главный герой: актер Садай Садыглы, альтер-эго автора, неизменно говорящий то что думает всем подряд без разбора аки юродивый, избитый азербайджанскими националистами до коматозного состояния. Его мучает неразделеная любовь к Гейдару Алиеву, у которого он мужественно не попросил квартиру в центре, за что оба друг друга ненавидели и уважали; а также "внутренний армянин", которого он видит в своем стремлении прочувствовать и прожить в прошлом своей малой родины - селе Айлис, бывшем средневековом городе Агулис.
Наверное самое здоровое в романе и есть описание сего места с заброшенными церквями, фруктовыми садами, прекрасными домами, лисами и голубями. Лишь люди портят весь пейзаж сего эдема. Они в сладострастном экстазе умирают в диких мучениях от турецких пуль и сабель, предательства односельчан-мусульман решивших поживиться их имуществом, бегут в эмиграцию и там выращивая новые сорта цветов с названием потерянного дома. Их предательские соседи как проклятие получат возможность массового сходить с ума и также сладострастно предаваться самосожжению, смерти от тоски и голода, духовного опустошения и прочих казней египетских. Такое сочетания наслаждения через страдания я помню лишь у перестроечных публицистов живописавших былую и современную многострадальность армянского народа в таких сексопатологических красках, что становилось страшно за психику авторов, старательно акцентирующих на них, подобно Невзорову эпохи "600 секунд".
На ум также приходит творчество Арцыбашева, в котором добро, в данном случае армянские жители Айлиса и Баку, изначально болезненно беззащитно и чахло, зло же, естественно в лице азербайджанцев, безумно в своей силе и изначально несет лишь хаос разрушения.
Словом азербайджанская литература просто получила своего декадента, вроде того же дореволюционного Арцыбашева или Леонида Андреева - депрессивно, пессимистично, иррационально видящего писателя, с комплексом вины за страдания всего сущего.